В вытрезвителе — уют...

В этом году в сфере внимания Межрегионального комитета против пыток (КПП) оказалось сразу несколько дел о жестоком обращении в отношении граждан со стороны сотрудников медицинских вытрезвителей. Анна Михайлова Дмитрий Коршунов Василий Сусяк Вообще-то «трезвяки» издавна (а первый советский вытрезвитель был открыт в 1931 году в Ленинграде) пользовались у граждан дурной репутацией. Свидетельством тому — неиссякаемый городской фольклор. Помню дворовую песенку 70-х годов про некоего гражданина, который «пошел считать столбы», насчитал их ровно столько, сколько градусов было в употребленном им крепком алкогольном напитке, а затем упал и «в вытрезвитель угодил». Обстоятельства пребывания героя в этом заведении описывались следующим образом: В вытрезвителе уют Сапогом по морде бьют... В недавнее время, после серии скандалов, связанных со случаями незаконного насилия в медицинских вытрезвителях, прошла волна их закрытия — в целом по России число этих учреждений в период с 1990 по 2006 годы сократилась с 1249 до 608 — более чем в два раза. Пожалуй, незаконное насилие в вытрезвителях имеет одну существенную особенность в сравнении с «общемилицейским». Если обычные милиционеры чаще всего применяют пытки с целью принуждения лица к даче нужных им показаний, то издевательства сотрудников медвытрезвителей обычно не мотивированы какими-либо рациональными соображениями. По-видимому, они диктуются просто желанием унизить жертву или «наказать» ее за то или иное поведение — как действительно предосудительное, так и вполне законное. Например, за требование представиться или внести исправление в протокол. Следует признать, что работа в вытрезвителе, предполагающая ежедневное общение с опустившимися и зачастую агрессивными людьми, вряд ли способствует воспитанию гуманизма. Именно поэтому такие заведения, по идее, должны находиться в зоне особого контроля. Однако практика показывает — в подавляющем большинстве случаев государство в лице прокуратуры делает все, чтобы увести сотрудников вытрезвителей, совершивших преступления в отношении граждан, от установленной законом ответственности. Впрочем, в этом отношении привилегированное положение персонала «трезвяков» принципиально ничем не отличается от положения других представителей «вертикали власти». Самое «свежее» дело об «уюте» в нижегородских вытрезвителях, по которому работает КПП, связано с обращением предпринимателя Дмитрия Коршунова. Заявитель сообщил юристам комитета, что 18 апреля 2009 года он был на поминках — умер брат. Люди, видевшие его в тот день, отметили, что Дмитрий выпил не так много и мог уверенно передвигаться. Телесных повреждений у него не было. После окончания поминок Коршунов отправился на остановку, но буквально через пять минут был задержан экипажем патрульно-постовой службы и доставлен в медицинский вытрезвитель (на улицу Стрелка, дом 9). Сотрудники вытрезвителя предложили Коршунову подписать протокол об административном правонарушении. Дмитрий попытался исправить ошибки в протоколе, но получил удар. Далее его повалили на пол, связали и стали бить. Затем милиционеры поместили связанного Коршунова в отдельное помещение, куда периодически заходили, чтобы нанести очередную серию ударов по голове, телу, рукам и ногам. Заходила и женщина-сержант — она била жертву по голове тапочкой. Но и этого борцам с зеленым змием показалось мало: двое сотрудников милиции стали заливать Дмитрию в нос раствор нашатырного спирта. После завершения данной процедуры Коршунова доставили в отделение милиции, откуда его и забрала супруга. Сразу после этого он обратился в травматологический пункт. Через три дня было проведено и судебно-медицинское освидетельствование, которое выявило ожоги слизистой оболочки носа 1–2 степени, кровоподтек лица, туловища, левой ушной раковины, заушной области, левого бедра и ссадины спины. В этот же день, 22 апреля, Коршунов обратился в следственный отдел при прокуратуре РФ по Канавинскому району с заявлением о совершенном в его отношении преступлении. Проверку заявления поручили юристу 2-го класса следователю Р.В. Старкову Тот опросил сотрудников вытрезвителя, которые заявили, что «мер физического воздействия на него [Коршунова] не оказывалось». Далее следователь установил, что на момент поступления в вытрезвитель у Коршунова были зафиксированы царапины на спине и кровоподтек левого уха. Откуда взялись сильные ожоги слизистой носа, а также кровоподтек не лице, бедре и туловище, выявленные в ходе экспертизы, следователь выяснить не удосужился. Вместо этого он заключил, что «каких либо сведений, свидетельствующих о совершении сотрудниками милиции преступлений, получено не было, и принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на отсутствие признаков преступлений», постановил в возбуждении уголовного дела отказать. Юристы Комитета против пыток, ссылаясь на очевидное противоречие между выводами Старкова и данными экспертизы, обжаловали это постановление в суде. В жалобе также указывалось, что Старков не предпринял мер к установлению лиц, которые содержались вместе с Коршуновым в вытрезвителе, не приобщил к материалам проверки медицинский журнал учреждения, не опросил его фельдшера, проводившего осмотр жертвы при поступлении, а также жену Коршунова, которая забирала его из милиции и могла видеть локализацию телесных повреждений. Наконец — не были затребованы возможно имеющиеся записи камер наблюдения. Руководство следственного отдела предпочло в суде не выставлять себя на посмешище, само отменило постановление и направило материалы на дополнительную проверку. Которая до сих пор и проводится без видимых результатов. На сегодняшний день с момента подачи заявления прошло более двух месяцев, но господа следователи так и не сумели пока обнаружить признаки преступления. Еще один случай касается другого предпринимателя, который подвергся пыткам в Приокском вытрезвителе Нижнего Новгорода. Василий Сусяк, владелец цветочного бизнеса, обратился в Комитет против пыток с заявлением, в котором сообщил, что в начале февраля 2009 года он был избит сотрудниками вневедомственной охраны, которые, утверждая, что мужчина пьян, затащили его в машину и повезли в вытрезвитель. Сусяк заявил, что в милицейской машине у него отняли 38 тысяч рублей — выручку одной из торговых точек. Видимо, в порядке реализации антикризисных мер по поддержке малого бизнеса... В вытрезвителе Василия Романовича встретили нецензурной бранью, надели на него наручники и закрыли в одной из комнат. Через некоторое время к мужчине вошли четверо сотрудников в форме и начали руками и ногами избивать Ваcилия. Издевательства продолжались с часу ночи до половины четвертого утра. Затем измученного бизнесмена отвезли в ОВД и бросили в камеру. В дежурной части ОВД Приокского района Сусяк написал заявление о совершенных в его отношении преступлениях, а вечером того же дня был направлен на экспертизу. История с проверкой заявления Василия следственным отделом по Приокскому району ничем не отличается от мытарств его коллеги по бизнес-цеху в Канавино. И здесь, несмотря на очевидные доказательства причинения телесных повреждений, четырежды выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, которые впоследствии отменялись по жалобам юристов КПП как незаконные. Тем не менее, наши пинкертоны, которых на ниве проведения данной проверки сменилось уже несколько, и здесь признаков преступлений в упор не усматривают. Пинг-понг с «дополнительным расследованием» продолжается около семи месяцев. Впрочем, и этот срок не предел. По делу Андрея Аникина, ставшего жертвой «вытрезвительного» произвола в Дзержинске, уголовное дело органы прокуратуры отказываются возбуждать уже более года. В середине апреля 2008 года Аникин со своим знакомым Масловым был задержан сотрудниками милиции прямо в кафе, где отмечал день своего рождения. Из отдела милиции их отвезли в вытрезвитель. Там милиционеры пристегнули мужчин наручниками к встроенным в стену кольцам. В таком положении оба провели порядка полутора часов. И Аникин, и Маслов просили милиционеров вызвать «скорую помощь», однако их просьбы были проигнорированы. После того, как Аникин попросил сотрудников смены представится, назвать фамилии и должности, те отцепили его от стены, выволокли в коридор, бросили на пол и все четверо по очереди прыгнули жертве на спину. Как позднее установила экспертиза, удары пришлись в одно и то же место, что повлекло повреждения в виде закрытого перелома десятого ребра со смещением отломков. Кроме того, были зафиксированы кровоподтеки лица, верхних конечностей и туловища. Избитого Аникина и его друга вновь отвезли в отдел, откуда уже на скорой помощи вынуждены были доставить в больницу с многочисленными телесными повреждениями. «Общение» с сотрудниками вытрезвителя сказалось и на кошельке Андрея. Как утверждает Аникин, милиционеры похитили у него пять с половиной тысяч рублей. Сотрудники Комитета против пыток провели расследование, в результате которого пришли к выводу, что в действиях персонала вытрезвителя содержатся признаки нарушения ст. 3 Европейской Конвенции («Запрет пыток»). К выводу о том, что сведения, изложенные потерпевшим, нашли частичное подтверждение, пришли и в Управлении собственной безопасности ГУВД по Нижегородской области, куда мужчина обратился по выходу из больницы. Заключение с соответствующими выводами, подготовленное УСБ, было направлено в следственный комитет при прокуратуре Дзержинска с предложением возбудить уголовное дело. Однако следственные органы прокуратуры раз за разом отказывали в его возбуждении. Здесь «отличился» следователь Добрынин: в течение года он, по нашим сведениям, не только не соизволил опросить ни одного из восьми (!) свидетелей происшедшего, но и вообще не провел лично ни одного проверочного действия. Свое решение Добрынин обосновал исключительно объяснениями сотрудников милиции, по версии которых травмы возникли от того, что пострадавшие... избили друг друга сами. Последнее постановление Добрынина было отменено 8 мая сего года Дзержинским городским судом как незаконное и необоснованное. Что, впрочем, не мешает этому гению отечественного сыска и дальше трудиться в следственных органах. Очевидно, такой стиль работы его начальников вполне устраивает. В подавляющем большинстве случаев государство в лице прокуратуры делает все, чтобы увести сотрудников вытрезвителей, совершивших преступления в отношении граждан, от установленной законом ответственности Однако наиболее уязвимыми жертвами произвола сотрудников вытрезвителей оказываются женщины и даже дети... 19 апреля с применением физического насилия была незаконно задержана и доставлена в вытрезвитель жительница города Октябрьска Республики Башкортостан Анна Михайлова. Ее девятилетняя дочь, находившаяся в момент задержания с мамой, была оставлена милиционерами на улице в незнакомой части города одна. Не удивительно, что с Анной, которая серьезно опасалась за безопасность девочки, случилась истерика — она со слезами просила отпустить ее, чтобы найти ребенка... Но сотрудники милиции и фельдшер вытрезвителя посчитали, что женщина находится «в средней степени опьянения». Милиционеры вновь применили физическое насилие, итогом которого стала сломанная ключица. Затем Анну поместили в камеру без света, где ей стало плохо, так как она страдает клаустрофобией и боится замкнутых и темных помещений. 4 мая 2009 года Анна Михайлова обратилась с заявлением в Башкирское представительство Комитета против пыток (организация с «штабом» в Нижнем Новгороде действует еще в нескольких регионах страны). Юристами КПП была подготовлена жалоба. 19 мая 2009 года Октябрьский городской суд Республики Башкортостан признал действия сотрудников милиции, задержавших и избивших Михайлову, незаконными. А 22 мая 2009 года Октябрьским межрайонным следственным отделом было возбуждено уголовное дело по ст. 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий» в отношении сотрудников медицинского вытрезвителя. Как видим, башкирские следственные органы оказались несколько расторопнее нижегородских. Однако после этого для Анны и ее дочери Елизаветы начались новые испытания. В день возбуждения уголовного дела в школу, где учится девочка, пришли два сотрудника инспекции по делам несовершеннолетних. Они вызвали Лизу с уроков во время написания контрольной, и в отсутствие законного представителя стали допрашивать ребенка о событиях 19 апреля. Выясняли, как часто мама употребляет алкоголь и ходит ли по гостям. А когда ответы милиционерам не нравились, они заявляли Лизе, что та их обманывает. В этот же день посредники стали предлагать Анне Михайловой деньги в обмен на отказ от заявления. Угрожали, что в противном случае ее лишат родительских прав, либо ей или родственникам подбросят наркотики... Но самая жуткая история произошла в городе Арзамас Нижегородской области. «Новая» о ней уже сообщала (статья Натальи Черновой «Встретить мента и остаться в живых» в №61 «НГ»), посему ограничимся кратким изложением основных фактов. 37-летний фельдшер Наталья Стремина попала в арзамасский вытрезвитель в ночь с 25 на 26 апреля. После тяжелого дежурства дома у нее случилась истерика, всерьез напугавшая мужа. Тот вызвал скорую, но имел неосторожность сообщить, что женщина выпила. В результате вызов был переадресован — приехала не скорая помощь, а милиция. В вытрезвителе Наталья попросилась в туалет. Сотрудник милиции, который вызвался ее туда конвоировать, заявил, что желает наблюдать, как та будет мочиться, и не позволил ей закрыть дверь. На обратном пути он начал Стремину лапать и, заявив: «Выход отсюда только через меня», — затолкал жертву в отдельную комнату. Наталья начала громко звать на помощь. И помощь пришла — но вовсе не к ней. Двое вбежавших сотрудников положили женщину на живот и привязали запястья к голеностопным суставам, что вызвало у Натальи непереносимую боль. Через некоторое время опять явился любитель обозревать отправление естественных надобностей, и заявил: «Выбирай, либо я сейчас сделаю это ласково и нежно, либо мы тебя опять свяжем». В своем объяснении Комитету против пыток Наталья Стремина сообщила: «Сопротивляться я боялась. Он совершил со мной половой акт. После этого сказал: «Сиди и молчи, сейчас выпущу». Потом опять закрыл меня в комнате. Жить не хотелось. Я взяла простыню, привязала ее к трубе под потоком, сделала петлю и влезла в нее». Умереть Наталье не дали ворвавшиеся в комнату милиционеры. Женщину, вынув из петли, снова связали. А на утро перевели в спецприемник. И здесь на сцене появляется еще один персонаж, в своем роде выдающийся — старший следователь Арзамасского межрайонного следственного отдела следственного управления следственного комитета (СОСУ СК) при прокуратуре РФ по Нижегородской области юрист 3-го класса Ляпин А.М. Стремина рассказала юристам КПП, что потребовала у следователя немедленно направить ее на экспертизу, чтобы закрепить доказательства изнасилования. Но Ляпин, по ее словам, сообщил, что «экспертиза не работает». Затем он рассказал Наталье, что насиловавший ее милиционер уже раскаялся и просит передать ей свои извинения. После этого юрист 3-го класса, если верить версии Стреминой, предложил жертве собственный правовой анализ ситуации. Его суть состояла в следующем: поскольку непосредственно в момент полового акта к Наталье насилия не применялось, а она сопротивления не оказывала, то никакого изнасилования и не было вовсе. Таким образом, утверждения о совершенном преступлении являются дачей ложных показаний, за что закон предусматривает уголовную ответственность. Стремина заявляет, что после оглашения всей этой ахинеи Ляпин потребовал у Натальи написать расписку об отсутствии претензий. Измученная, морально сломленная женщина согласилась... Лишь через несколько дней, придя в себя, Стремина обратилась с заявлением в прокуратуру Нижегородской области. А спустя месяц получила уже хорошо знакомый нам документ — постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В качестве основания такого решения — следователь Я. Шевцов — сослался на расписку, данную Ляпину: «В своем заявлении Стремина просит не привлекать к уголовной ответственности неизвестное ей лицо, которое совершило с ней половой акт, так как он происходил на добровольной основе». Тут следует сделать лирическое отступление. В том же Арзамасе, где случилась трагедия с Натальей Стреминой, проживает человек по имени Дмитрий Исусов. В родном городе за ним закрепилась устойчивая репутация местного бунтаря и правдоискателя. Здесь редкий митинг протеста обходится без Дмитрия. Его, сторонника Эдуарада Лимонова, участника коалиции «Другая Россия» можно увидеть на Маршах несогласных, конференциях и встречах политических и правозащитных организаций в Нижнем, да и в Первопрестольной. А потому превентивный отлов Исусова накануне любых публичных акций превратился в своего рода местную милицейскую забаву. То задержат за «нецензурную брань», то за «переход улицы в неположенном месте» да упекут на пару суток в спецприемник. А то объегорит, стервец, стражей порядка, уйдя чердаками да огородами... В общем, ведут в Арзамасе серьезные люди серьезную борьбу с преступностью. Не отстает от милиции и прокуратура. И вот тут проблем с обнаружением «признаков преступлений» и процессуальных задержек у следователей не возникает. 20 апреля в отношении Дмитрия было возбуждено уголовное дело по статье 282.2 УК РФ — «организация деятельности экстремистской организации». В чем же состоит страшное преступление? «Исусов Дмитрий Борисович, достоверно зная, что в отношении общественно-политического объединения «национальная Большевистская Партия» (Так в оригинале. — Прим. авт.), в связи с осуществлением экстремистской деятельности имеется вступившее в законную силу решение суда от 07.08.2007г. о ликвидации и запрете деятельности, продолжая свое участие в деятельности вышеуказанного объединения, 07.02.2009 г. в комн. 107 д. 16 по ул. Парковая г. Арзамас передал Клюеву агитационные печатные материалы указанного объединения. С данными материалами Клюев был задержан на автовокзале г. Аразамас. Принимая во внимание, что имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления...». Угадай, любезный читатель, с трех раз, кто подписал сию бунягу? А наш хороший знакомец, столп правовой мысли и опора кающихся сладострастников, — следователь А.М. Ляпин. В этих двух, столь разных делах, как в капле воды отразилось правосознание российской правоохранительной вертикали. Презрение к простому человеку, посмевшему усомниться в праве Гражданина Начальника на произвол, готовность растоптать любого, кого не устраивает подобный порядок вещей, чуткое и четкое удержание носа по направлению ветра политического заказа — ее триединое кредо. Не будем лукавить. Эксцессы незаконного насилия свойственны любой полиции любого государства — даже самого правового и благополучного. Пробный камень для власти — не отсутствие таких эксцессов, а реакция на них. Пока представители следственных органов прокуратуры, цинично покрывающие преступников в погонах, могут и далее продолжать делать успешную карьеру — никакие реформы МВД не способны изменить ситуацию ни на грамм. Безнаказанность неизбежно умножает насилие. А пока в вытрезвителях по-прежнему царит тот самый, воспетый в старых дворовых куплетах уют. Уют для того, кто считает, что стоит выше закона. И если бы только в вытрезвителях... P.S. Если Вы или Ваши близкие подверглись незаконному насилию со стороны представителей власти, Вы можете обратиться в МРОО «Комитет против пыток» по адресу: Нижний Новгород, ул. Грузинская, 7, или по телефону 433-14-04. фактофон Когда верстался этот номер, стало известно, что к усилиям прокуратуры по выгораживанию нарушителей закона присоединилась теперь и Администрация города Нижнего Новгорода. 26 июня — во Всемирный день поддержки жертв пыток — Комитет против пыток намерен в полдень на Театральной площади (Большая Покровская) провести пикет. Правозащитники собираются ознакомить граждан с текущей ситуацией с пытками в правоохранительных органах, рассказать о причинах их активного использования милицией, заявить свою позицию относительно необходимых шагов для преодоления этой порочной практики. В пикете намереваются принять участие жертвы пыток, которым Комитет оказывает помощь в данный момент. Однако городская администрация отказалась «согласовать» проведение акции, нарушив тем самым закон и поддержав отнюдь не жертв. Тем не менее, правозащитники намерены воспользоваться своим правом на проведение мирного собрания, закрепленным в статье 31 Конституции Российской Федерации, и выйти на пикет. Станислав Дмитриевский

"Новая газета в Нижнем Новгороде" от 29 июня 2009 г.